Алексей Макаркин: Почему не получается диалог с Трампом?

Для России удобным партнером по переговорам был Керри — классический либерал, из тех, которые со времен Локка и Монтескье уверены в том, что каждый человек по своей природе добр — надо только до этой доброты достучаться. И стучались годами, причем российская сторона демонстрировала выдающееся искусство тянуть время, объясняя американской, что она теперь поддерживает Асада не полностью, а на 90%, а в будущем — если американцы потерпят и будут продолжать разговаривать — то, возможно, и на все 89,5%. Керри в эту игру благополучно втянулся, а Асад при поддержке России тем временем полностью установил контроль над Алеппо и добился ряда других военных успехов.

Команда Трампа действует совершенно иначе. Она требует конкретики, а не переговоров, которые могут продолжаться до торжественного вступления Асада в Идлиб. Эта команда состоит из консерваторов, уверенных в действенности библейского принципа, гласящего, что человеческая природа испорчена первородным грехом. Из этого богословского положения делается практический вывод — оппонент готов проявить добрую волю, когда его припрут к стенке. Поэтому надо проявлять жесткость, не обращая внимания на риторику.

Личное мнение Трампа (которое, похоже, несколько иное, «смешанное» — не случайно, он даже порывался встретиться с Ким Чен Ыном) здесь играет глубоко второстепенную роль. Другой команды у него нет — несколько крайних консерваторов типа Бэннона альтернативой не стали и стать не могут из-за своей слабости — и политической, и аппаратной.