Глеб Кузнецов: убедительность Саши Спилберг равна эффективности выступления с этой же трибуны Филиппа Киркорова
Широко известно, что российская медиаполитика родилась в 1988 году, когда похмельный комсорг из института Мориса Тореза рассказал на партучебе своим не менее похмельным товарищам из разных городов и весей большой страны дурное изложение книги Маклюена «Understanding Media», которую он наискось просмотрел в библиотеке на первом курсе, обладая весьма школьным уровнем английского языка.
Основной упор комсорг сделал на мысли «Media is a message», переведя ее как «Медиа — это сообщение», а не как «средства коммуникации есть сообщение». Уже через десять лет его слушатели и собутыльники — олигархи 90-х — как сумасшедшие скупали и создавали СМИ, будучи искренне уверенными что само обладание лицензией на вещание — то есть «медиа» — делает из них хранителей философского камня «сообщения», практически ветхозаветными пророками.
Излишним было бы говорить, что Маклюен вовсе не имел ввиду ничего такого (как, впрочем, и Маркс за сотню с гаком лет до), во что скудные германские языки могут быть превращены плохо их понимающим, зато творческим русским интерпретатором. Его media — это вовсе не «газета» или там «сайт» или телеканал, это любой артефакт культуры, который может выполнять роль «средства коммуникации». Одежда, к примеру. Или архитектура. Или освещение. Он подробно рассматривает в роли «медиа» лифт и электричество как таковые, а вовсе не студию Russia, скажем, today.
В мире Маклюена «средством коммуникации» например для известного обращения Усманова является яхта, на которой оно было записано, внешний вид самого Усманова и его творческая биография. Именно они формируют понимание его сообщения у аудитории. Однако в рамках русского перевода таким «медиа» является ютуб канал и вообще «пространство интернета», куда Усманов, уязвляя Навального, так лихо «вторгся» и всех «убедил», оперируя, как пишут его симпатизанты, на «чужой территории».
В полной мере это относится и к сегодняшнему выступлению Саши Спилберг. Ее «media» — это не сам по себе канал на 5 миллионов подписчиков (впятеро больший, чем у любого политического блогера), а то, что она не производит политического контента, не является поставщиком информации для обсуждения и принятия значимых решений о чем бы то ни было в том числе и для ее собственной аудитории, желающих видеть смазливую старлетку в трусах в ванне с чипсами, а более ничего.
В этом смысле убедительность и эффективность ее политического выхода равна эффективности выступления с этой же трибуны Филиппа Киркорова, к примеру. Ну или мальчика из ролика «Травка зеленеет, солнышко блестит, за…ла училка». То есть недоумение вызвать оно может, раздражение — тоже (как бы мы не иронизировали над нашими институтами, в мире нет института который бы это заслужил), а привлечь аудиторию т.н. «молодежи» — нет.
А все почему? Потому что перевод должен быть точным. Маклюен писал о том, что еще проговаривает послание, сообщение, помимо собственно его текста. А вовсе не про то, где оно проговаривается, в каком пространстве разворачивается. В конце концов, пространство это всегда одно и тоже — голова слышащего.
